Если бы он не показал виду, то дело наше было бы проиграно, но доктор был человек нервный. Он вскрикнул от удивления и помертвел. Больной понял, что доктор обо всем догадался, и бросился на него. Тревогу тот поднять не успел заключенный заткнул ему рот и привязал к кровати.
Спускаясь к нам, он отворил дверь, ведшую на палубу, и мы все ринулись туда. Застрелили двоих караульных, а также капрала, который выбежал посмотреть, в чем дело. У дверей каюткомпании стояли два солдата, но их мушкеты, видимо, не были заряжены, потому что они в нас ни разу не выстрелили, а пока они собирались броситься в штыки, мы их прикончили. Затем мы подбежали к каюте капитана, но когда отворили дверь, в каюте раздался выстрел.
Двух помощников капитана схватила команда. Мы все собрались в каюткомпании, находившейся рядом с каютой капитана, расселись на диванах и заговорили все сразу хмель свободы ударил нам в голову. Мы отбили у бутылок горлышки, разлили вино по бокалам и только успели поставить бокалы на стол, как раздался треск ружейных выстрелов и каюткомпания наполнилась таким густым дымом, что не видно было стола. Когда же дым рассеялся, то глазам нашим открылось побоище.
Уилсон и еще восемь человек валялись на полу друг на друге, а на столе кровь смешалась с хересом. Воспоминание об этом до сих пор приводит меня в ужас. Наклонив голову, как бык, он бросился к двери вместе со всеми, кто остался в живых. Выбежав, мы увидели лейтенанта и десять солдат. В каюткомпании над столом был приоткрыт люк, и они стреляли в нас через эту щель. Однако, прежде чем они успели перезарядить ружья, мы на них набросились.
Они героически сопротивлялись, но у нас было численное превосходство, и через пять минут все было кончено. Происходило ли еще такое побоище на другом какомнибудь корабле? Прендергаст, словно рассвирепевший дьявол, поднимал солдат, как малых детей, и живых и мертвых швырял за борт. Один тяжело раненый сержант долго держался на воде, пока ктото из сострадания не выстрелил ему в голову. Когда схватка кончилась, из наших врагов остались в живых только караульные, помощники капитана и доктор. Схватка кончилась, но затем вспыхнула ссора. Все мы были рады отвоеванной свободе, но коекому не хотелось брать на душу грех. Одно дело сражение с вооруженными людьми, и совсем другое убийство безоружных. Восемь человек пятеро заключенных и три моряка заявили, что они против убийства.
Он сказал, что мы должны на это решиться, что это единственный выход свидетелей оставлять нельзя. Мы согласились нам претила его кровожадность, а кроме того, мы опасались, что дело может обернуться совсем худо для нас. Каждому из нас выдали по робе и на всех бочонок воды, бочонок с солониной, бочонок с сухарями и компас. Теперь, мой милый сын, я подхожу к самой удивительной части моего рассказа. Как только мы сели в лодку, судно изменило курс и начало медленно удаляться.
